КАК ПОДРОСТОК С АУТИЗМОМ УЧИТ ОБЩАТЬСЯ ДРУГИХ ДЕТЕЙ С АУТИЗМОМ
17-летний Миша знает, как помочь ребенку с аутизмом. Еще несколько лет назад такое и представить было нельзя: Миша не отвечал на вопросы, почти не выражал эмоций, не плакал, не смеялся. Но никто не удивлялся, ведь у Миши — аутизм. А теперь он сам — тьютор для детей с аутизмом. Пять лет назад он пришел в «Семейный инклюзив-театр «i» — и жизнь его изменилась. Теперь есть шанс, что жизнь изменится и у тысяч белорусов с таким же диагнозом.
Оригинал материала опубликован на imenamag.by.
— Приятно подарок получить, не правда ли?
Миша говорит так, будто Глеб — спокоен, будто Глеб не кричит. А Глеб уже и правда не кричит. Минуту назад никто не мог успокоить мальчика. У Глеба — аутизм, ему сложно справляться с эмоциями. Но теперь он с интересом слушает Мишу, который продолжает ему что-то тихо рассказывать, пока другие дети репетируют сценки.
— У Миши — дар общения. Он умеет найти подход и чувствует, что нужно ребенку в этот момент. Сам, у него это изнутри идет, — рассказывает Ирина Киселева, руководитель Семейного инклюзив-театра «і».
Кстати, у Миши тоже аутизм.
Мише — 17 лет. Последние пять лет он занимался в театральной студии, недавно сыграл главную роль в спектакле. А сегодня у него новый дебют: он сам стал тьютором — помощником для ребенка с аутизмом.
— Есть у меня один недостаток. Могу быть чересчур болтливым
Мы уже час трещим с Мишей обо всем на свете. Сложно поверить, что несколько лет назад это было невозможно. Ирина Киселева вспоминает, как во время их первой встречи пять лет назад Миша безучастно посмотрел в пол, вежливо поздоровался и тут же снова погрузился в себя. Потом было первое занятие в театре. В самом начале Ирина спросила у Миши, как дела. Не поднимая глаз, мальчик вежливо попросил ее уйти, потому что он устал. Малейший контакт с людьми его утомлял.
Миша этого не помнит. Зато помнит, как в два года строил длинные цепочки из игрушек, книжек и тапочек. Когда эта цепочка упиралась в стену или диван, Миша устраивал истерику. Недавно Миша признался маме, что тапочки-книжки-игрушки — это были машины на дороге, а встретиться с преградой означало попасть в пробку.
А еще Миша любил рутину и четкий режим. Предпочитал ходить по одному и тому же маршруту. Ел только определенные продукты. Родители считали это особенностью характера, про аутизм тогда, лет 10 назад, никто ничего не знал. В четыре с половиной года мальчик еще толком не говорил, только повторял обрывки фраз, которые где-то услышал. К шести диалог вести еще не мог. Врачи решили, что у Миши умственная отсталость и дали направление в спецшколу.
— Я вам говорил, что в районной олимпиаде по географии занял второе место?
Сейчас Миша учится в 11 классе обычной школы, средний балл у него — 9,2. Вовсю готовится к поступлению в институт имени Сахарова: занимается с репетиторами, ходит на факультативы в школе. Собирается стать программистом. Но признается, что с детства мечтал стать палеонтологом (изучать ископаемые остатки организмов до появления современного человека — прим.ред.), только в Беларуси этой профессии не учат. 
11 лет назад родители и предположить не могли, что Миша будет думать про вуз. Понимали только, что нельзя Мише в спецшколу. Он постоянно копировал поведение других людей. Окажись он среди детей с задержкой развития, Миша бы сам не смог развиваться. Мама написала отказ от спецшколы. И мальчик пошел в обычную. С учебой проблем действительно не было — у Миши феноменальная память, он мгновенно запоминает все, что услышал или увидел.
С двух лет самым желанным подарком для него были не игрушки, а книжки. Свою первую книгу про динозавров Миша «зачитал до дыр»: подходил ко взрослым, показывал на картинку и ждал, пока ему прочтут все, что там написано. Слушать приходилось долго — это была энциклопедия для старших классов. Потом мальчик цитировал из этой книги целые страницы.
Все, чем увлекается Миша, он изучает основательно. Понравилась какая-то тема на уроке — обязательно нароет дополнительную информацию и подготовит доклад. Заинтересовала тема войны — засядет в библиотеке за книгами и будет пересматривать военные фильмы. Полюбил гонки — каждое утро встает в пять утра, чтобы следить за новостями с треков, покупает специализированные журналы.
— Что в первую очередь нужно людям с аутизмом, как считаешь?
— Я думаю, общение.
— А многим кажется, что как раз общения они не хотят.
— Может казаться, что не хотят. Им трудно. Но надо стараться понять их.
— А как ты понимаешь?
— По опыту, наверное. Долгий путь нужно пройти.
Если с учебой у Миши все было в порядке, то с поведением вопросы возникали постоянно. Посреди урока мальчик мог залезть под парту, гулять по классу или пытаться уйти в коридор. Мише повезло: первая учительница хорошо относилась к мальчику, находила к нему подход.
А вот с одноклассниками контакта не получилось. Общаться с Мишей дети не особо хотели, а он — не очень умел. Приносил в школу свои книги, рассказывал все, что знал. Учительница называла его «маленький профессор». А дети чаще всего либо игнорировали мальчика, либо подшучивали над ним. Мама Миши, Ольга говорит, что и сейчас ситуация не сильно изменилась: на переменах он часто просто уходит из класса в библиотеку. К насмешкам и грубости юноша относится по-философски: «Ну что ж поделать, они не понимают. Такие уж люди. А я просто не такой, как все».
Почему Мише так сложно дается общение и почему он «не такой, как все», мальчик не знал. Никто не знал. Диагноз «аутизм» поставили только в 14 лет. До этого родители водили Мишу к психологу и логопеду. А общение с детьми замыкалось только на братьях и сестрах. Хорошо, у Миши их четверо.
— Сейчас я немного скучаю по временам, когда все мы жили вместе. Хорошо было. Сейчас все выросли, разъехались.
Семья старалась разнообразить жизнь Миши самостоятельно: водили по театрам, на концерты, покупали книги, журналы, помогали собирать коллекции, которыми он увлекался. До сих пор по всей квартире расставлены динозавры, машинки из «Формулы-1», а в комнате Миши у окна стоит «Артем» в шапке Деда Мороза — муляж человеческого скелета, которого собрал когда-то Миша.
Мама не раз пыталась записать Мишу на занятия по вокалу, у мальчика был явный талант. Но педагоги отказывались с ним заниматься: Миша постоянно отвлекался.
— Миша, какая роль в театре тебе понравилась больше всего?
— Ворона.
— Почему?
— Потому что карр-карр-карр (смеется).
Когда Мише исполнилось 12, мама привела его в инклюзив-театр «i», где наравне с обычными детьми занимаются и дети с аутизмом. Здесь впервые мама не услышала привычное: «Мы не будем с ним заниматься, мы не знаем, что с ним делать». Хотя педагоги Театра действительно не знали, что делать. Миша не мог концентрироваться на занятиях больше 10 минут. Потом силы кончались, и уже ничего нельзя было добиться. Но на него не махнули рукой, не злились, а искали варианты, пробовали разные подходы и продолжали заниматься. Через три месяца Миша вышел на сцену, сыграл роль зайца в спектакле и спел песню. Его роль длилась несколько минут — ровно столько, сколько он мог выдержать.
Мама вспоминает, что на занятия Миша просто «летел». Причина проста: впервые в жизни Миша шел не только за новыми знаниями — у мальчика появились друзья. Хотя ничего специально для этого он не делал, а вел себя, как обычно: приносил книги, находил слушателя и, цитируя целые главы, рассказывал все, что знал сам. И его слушали.
— Дети в нашем театре делают не менее важную работу, чем взрослые, просто тем, что дружат, — объясняет Ирина Киселева. — Однажды во время гастролей девочки спорили, кто будет сидеть рядом с Мишей в дороге. Вы представьте, какой это переворот жизни ребенка, у которого никогда не было друзей!
— Кто самые близкие друзья у тебя?
— Много кто. Злата, Антон, Кастусь, вот, Максим Лагун — мой старый добрый приятель. Мы с ним прошли огонь и воду. На самом первом спектакле вдвоем были зайцами.
— О чем вы разговариваете?
— С Максимом? О всяком разном. Что собираем. Я собираю гоночные машины и журналы про «Формулу 1», он — журналы с комиксами. Вот это обсуждаем. И про жизнь говорим.
Взрослым тоже нравилось общаться с Мишей. Педагог по вокалу обсуждала с ним его любимые гонки «Формулы-1». Психолог театра Екатерина Шуляковская внимательно слушала его «доклады», поражалась образованности мальчика и даже стыдилась, что знает меньше. А педагог по актерскому мастерству Игорь Сидорчик удивлялся феноменальной памяти мальчика.
— Я дал ему текст. Целую страницу текста, там еще было три фразы на латыни. Он видел его впервые. Говорю, прочти, сейчас попробуем репетировать. Миша прочитал, отложил этот текст в сторону, вышел и слово в слово все выдал. Включая те три фразы на латыни.
Полгода назад Ирина Киселева решила дать Мише главную роль в спектакле «8 чувств, или рождение человека». Ему предстояло сыграть самого себя, подростка с аутизмом, который знакомится с разными чувствами и начинает дружить с ними: со злостью, грустью, интересом, обидой, страхом, радостью, удовольствием, виной. Так же, как это и происходит в реальной жизни. Дело в том, что дети с аутизмом не умеют распознавать чувства, эмоции, ни в других людях, ни свои собственные. Их этому нужно учить, объяснять каждую эмоцию. На репетициях спектакля дети с аутизмом не просто готовились к выступлению, они изучали чувства.
— Мне все говорили, что не сможет Миша выдержать на сцене целых два часа, — вспоминает Ирина. — А если учесть, что мы делаем еще и прогоны перед спектаклями, ему надо отработать не меньше пяти часов. Мише это и правда сложно. Но я видела в нем потенциал. И мы рискнули.
И Миша справился на «отлично». Дважды выступил, оба раза — без единой заминки.
И в общении заминок тоже уже давно не было. Все реже на занятия Миша приносил книжки и пересказывал интересные факты. Все чаще — спрашивал «Как дела?», говорил о погоде и всякой подростковой всячине. Никого не выделял. Ему было неважно, есть у ребенка аутизм или нет.
— Миша, как надо общаться с детьми с аутизмом?
— Аккуратно и мягко. Они могут быть шумными, однако. Но они не специально. Они просто хотят сказать что-то, но пока не умеют правильно. И если помогать, все может получиться.
Как только Миша научился общаться и раскрепостился, он стал вытягивать на контакт других ребят с аутизмом. Делал это, сам того не замечая. И хорошо чувствовал, что нужно каждому. С замкнутым ребенком заводил разговор и совершенно не смущался, когда не получал ответов на свои вопросы. Учил разговаривать тех, кто еще молчал. Просто подходил, становился напротив и спокойно говорил: «Повторяй за мной. Смотри, надо вот так». И почему-то всегда дети включались.
Педагоги сначала просто наблюдали и удивлялись. А потом предложили Мише стать тьютором.
— Поплачь! — Коля, мальчик с аутизмом, со смехом дергает Мишу за рукав.
— Да хватит уже! Остановись, пожалуйста, остановись, пожалуйста! — Миша опускает голову, всхлипывает.
— Ты что — плачешь? Чего ты плачешь? — Коля с любопытством всматривается в Мишу.
— А ты пожалей его, — советует стоящая рядом педагог.
Коля задумывается. Постепенно грустнеет. Протягивает руку к Мише, гладит. Потом молча обнимает.
— Ну что? Не плачешь?
На самом деле Миша, конечно, не плакал. Пока ждал своего выхода на сцену, он показывал Коле, что такое грусть.
— Важно понимать: не занятия вокалом или актерским мастерством меняют детей с аутизмом. Нет. Они учатся общаться каждую минуту, вот так, спонтанно, за кулисами, в коридоре или во время уроков. Их учат не только педагоги — их учит среда, которую мы все формируем, и они учат друг друга, — объясняет Ирина Киселева. — За несколько лет у нас получилось создать свою систему работы с детьми с аутизмом. Когда к нам стали приезжать коллеги не только из других городов Беларуси, но и из других стран, мы поняли, что пора наш опыт переложить в понятное пособие, по которому смогут учиться любые специалисты, которые работают с детьми с аутизмом: и педагоги в школах, и воспитатели в детских садах, и специалисты из коррекционных центров.
Репетиция прошла хорошо. Миша отточил свою роль, а в промежутках между выходами на сцену вел активную жизнь за кулисами. Смешил девчонок, рассказывал про свою рану на пальце другу, показывал, как играть в онлайн-игру. Периодически к ним присоединялись другие дети, комментировали, смотрели. И было уже непонятно, у кого из них есть аутизм, а у кого — нет. Да, в общем-то, и неважно.
После репетиции Миша ждет друзей: наушники в ушах, рюкзак за плечами, телефон в руках. Сейчас они вместе пойдут собирать покемонов по городу.
— Миша, скажи, в тебе есть какая-то особенность?
— Не знаю. Я обычный. Как все.
Как вы можете помочь.
То, как изменился Миша, похоже на чудо. Но на самом деле это никакое не чудо, а большая, кропотливая, непрерывная работа педагогов инклюзив-театра. Они пробовали, искали подходы к Мише. И в результате маленькие достижения привели к тому, что в Мише теперь сложно угадать ребенка с аутизмом, которому нужна помощь. Теперь он сам помогает ребятам с аутизмом раскрываться.
Многие дети с аутизмом имеют хороший интеллект, и, несмотря на непредсказуемое поведение, все они могут ходить в школу, детский сад, посещать кружки и секции. Но, к сожалению, ни сверстники, ни вообще окружающие люди просто не знают, как с ними общаться. У педагогов еще нет опыта и знаний о том, как правильно заниматься с детьми с аутизмом и учить их.
Именно поэтому специалисты инклюзив-театра «i» решили поделиться своим успешным опытом работы с детьми с аутизмом и создать интерактивное пособие с видеоуроками, пояснениями, описанием методик. Это пособие бесплатно смогут получить все специалисты — учителя, воспитатели в детских садах, дефектологи, соц. работники центров — кто работает с детьми с аутизмом. Они узнают и поймут, как правильно взаимодействовать с такими ребятами, они не будут бояться работать с ними, не будут предлагать родителям оставлять ребенка на домашнем обучении. Дети с аутизмом смогут наравне со всеми ходить в сады и школы, посещать кружки и спортивные секции, жить полноценной жизнью ребенка.
Но чтобы это пособие появилось, нужна ваша помощь!
Помочь проекту Уроки для детей с аутизмом можно тут .